РИА Новости

Польша назвала главного врага. И это не Россия

Ренат Абдуллин

В западном лагере раскол. Польша заподозрила союзников в стремлении сменить власть в стране — якобы из-за того, что политика Варшавы мешает планам США, Германии и Украины. И эти опасения небезосновательны.

Украинское обострение

"Появляется все больше сигналов о том, что в ближайшие недели будут попытки заблокировать стратегические инвестиции Польши", — написал в соцсети X (бывший Twitter) заместитель главы МИД республики Павел Яблоньский. По мнению дипломата, за этим стоит Берлин: "Германия сделает все, <…> чтобы сменить правительство, которое осуществляет эти инвестиции, их мотивация — устранить конкуренцию".

Вслед за Яблоньским опасения озвучил польский политолог, профессор Лодзинского университета Пшемыслав Журавский. Кроме того, он указал на продолжающийся кризис в отношениях между Варшавой и Киевом: "Начиная с 19 мая мы имеем дело с серией дипломатических инцидентов. Они вызывают удивление и разочарование в Польше".

Речь прежде всего о случае, когда пресс-секретарь польского МИД Лукаш Ясина в интервью согласился с тем, что "президент Зеленский должен извиниться" за Волынскую резню. Украинский посол в Варшаве отреагировал резко. Спикера внешнеполитического ведомства во избежание дальнейшего скандала отправили в отпуск. Но проблемы не закончились. В июне польские СМИ распространили заявление главы Украинского института национальной памяти Антона Дробовича с угрозой отказать в разрешении на эксгумацию жертв Волынской резни, пока Польша не решит вопрос о восстановлении мемориальной доски, посвященной УПА*. Затем последовали споры из-за зерновых поставок и, наконец, недавние взаимные обвинения по поводу недостаточной признательности Киева за помощь от Запада.

"Эмоциональное проявление (Польшей. — Прим. ред.) тотальной преданности Украине не вызывает там соответствующего отклика, — писало в связи с этим издание Myśl Polska. — А лишь побуждает Киев к предъявлению Варшаве требований".

Ставка Запада

Профессор Журавский отмечает, что "международный контекст дипломатических инцидентов в польско-украинских отношениях имеет и западное измерение". Как и Яблоньский, он считает, что Германия хочет сменить власть в Польше, поскольку надеется "оставить открытой возможность соглашения с Россией за счет Центральной Европы". И в Берлине, и в Вашингтоне, подчеркивает политолог, симпатии на стороне польской оппозиции — так называемой Гражданской коалиции (ГК). И именно на нее ставит Запад на будущих парламентских выборах в октябре.

Сейчас власть в руках консервативной партии "Право и справедливость" (ПиС). Ее популярность с 2020-го колеблется, но в целом падает. У ГК ситуация противоположная. По некоторым опросам, разрыв составляет до двух процентов, за каждую из партий готова проголосовать примерно треть населения.

"Американцы наивно считают нынешнее правительство препятствием на пути к гармоничному взаимодействию с США, Германией и Польшей. <…> Байден и демократы полагают, что новые польские власти будут сотрудничать с Германией, обеспечат мир со стороны России и солидарность между ЕС и США на китайском направлении", — говорит Журавский. Однако, по его мнению, этот расчет неверен. Политолог напоминает, что именно Польша в период росийско-американской "перезагрузки" предупреждала об опасности сближения. И в этот раз Варшава окажется права, заключает он.

Давние проблемы

Алармистские заявления с польской стороны о грядущей смене власти вполне укладываются в логику предвыборной борьбы. ПиС ощущает не только утрату популярности среди населения, но и нарастающее недовольство партнеров. Большинство претензий связано с тем, что действия Варшавы противоречат "общеевропейским ценностям". Например, в 2020-м приняли закон, запрещающий аборты, что вызвало критику со стороны Евросоюза. Годом ранее в стране прошла судебная реформа, которая стала камнем преткновения между Варшавой и Брюсселем на долгие годы. Не далее как в июне Европейский суд (высшая судебная инстанция ЕС) заявил, что польские законы подрывают верховенство права. Речь идет, в частности, о создании Варшавой дисциплинарной палаты для судей.

Акция протеста перед Конституционным судом в Варшаве

Другой свежий повод для споров — майское решение польских властей о создании специального комитета, цель которого — расследование случаев "российского влияния" на внутриполитическую ситуацию в республике. Брюссель и Вашингтон выразили по этому поводу серьезную озабоченность. В США и ЕС считают, что Варшава сможет фактически беспрепятственно наказывать неугодных политиков, просто обвиняя их в связях с Москвой. Опасения не беспочвенны. Закон получил название "Лекс Туск" в честь Дональда Туска, который занимал пост премьер-министра с 2007 по 2014 год, а сейчас возглавляет "Гражданскую платформу" (ГП) — крупнейшую оппозиционную партию Польши, входящую в ГК.

В случае со спецкомитетом дальше осуждений Вашингтон и Брюссель не пошли, но раньше на Польшу оказывали давление. В первую очередь речь идет о многочисленных денежных траншах на общеевропейском уровне — часть из них для Варшавы заморозили. Весной польские власти, казалось бы, нашли способ поживиться за счет ЕС. Точнее, одного его члена — Германии, от которой требуют репараций за Вторую мировую в размере 1,2 миллиарда евро. Берлин, однако, не спешит с выплатами, подчеркивая, что уже якобы за все рассчитался.

В то же время и у Польши есть рычаги давления на партнеров. Во-первых, страна — лидер по приему беженцев с Украины. Хотя льготные программы для них и урезают, именно Варшава спасает другие европейские государства от переселенческого бума. Во-вторых, никуда не делась польская "мягкая сила". Значительная часть аналитиков в центрах США и Европы — поляки по происхождению. Именно они во многом формируют повестку, которая становится мейнстримом для всего коллективного Запада. И переломить этот тренд в одночасье будет непросто.

*Экстремистская организация, запрещенная в России.
https://dzen.ru/a/ZNm4ZmGWijJkUI5h
----------------------------
"Милые" бранятся только тешатся?...

Интересно чем дело кончится...

"По-человечески" - это я о себе...  А он... как хочет и как может...

Исторические напёрстки

Способы достичь победы …

Не буду называть географические локации и участников вооружённого конфликта, итак всё понятно. Но озвучу вопрос, беспокоящий абсолютно всех: можно ли выиграть войну, сидя в обороне. Однозначного ответа не будет, поскольку военные стратегии такая штука … знаете ли. Академические и опирающиеся на опыт тысячелетий.

Есть сугубо оборонительные, но приносящие победу. Есть наступательные и даже молниеносные, приносящие поражение. Существуют смешанные, бесчисленное множество попадают в категорию «череды сражений» и так далее. Течёт время, меняется материально-техническое оснащение воинов, но со времён шумерских мифов человечество использует порядка двух десятков стратегий/тактик для добывания побед.

Особо нетерпеливым и столь же недалёким термоядерным патриотам, категорически утверждающим «войны обороной не выигрывают» рекомендую почитать наиболее нейтральное, без лишней идеологии исследование академика Тарле, касающееся … Отечественной войны 1812 года. Как без единой наступательной операции Барклай-де-Толли и Кутузов унасекомили Великую Армию корсиканца. Даже после его бегства из Москвы предпочитали идти параллельными курсами с панически бежавшими «общечеловеками», пиками казаков сопровождая пациентов на выход, считая вместо верстовых столбов замёрзших гренадёр.

Вот вам эталонный пример «оборонительной стратегии» (череды сражений оборонительного характера), привнесенной в наши земли затейниками-скифами. Подарившими мировому военному искусству ещё и другой тип ведения боевых действий против превосходящих сил врага. Набег называется. Или рейд, если на современный язык. Все ведь помнят Вьетнамскую войну, где численно и технически уступавшие американцам и южным вьетнамцам повстанцы Хо Ши Мина рейдовыми тактиками сломали Гегемона более чем полностью. А перед этим вышибли французов из Индокитая. Действуя строго от обороны, перемежая свои разящие набеги с партизанской стратегией.

Если вернуться в наши пылающие широты Тавриды – там тоже присутствует (сказал бы – главенствует) рейдовая стратегия ведения стратегического оборонительного сражения. Это не парадокс в прошлом предложении, а опять-таки скифская манера ведения боевых действий. Так были повержены киммерийцы в Северном Причерноморье, завоёваны Мидия, Сирия, Палестина и часть Передней Азии. Не ввязываясь в большие сражения, скифы своими стремительными рейдами-набегами просто обрушивали материальную базу своего противника.

Городов не осаждали, лоб в лоб с вражеским войском не сходились чаще всего. Создавали перед своими территориями «полосу обеспечения» выжженной земли с мощными охранными отрядами, из глубины такой обороны уходили в рейды. Не нужны им были «выгодные позиции», окружения. Сожги в округе крепости все крестьянские поселения в пору уборки урожая или посевной – вот тебе трофей к исходу года-двух.

Сегодня такие рейды совершают … высокоточные ракеты, по составленному плану выбивающие критическую инфраструктуру противника, как военную, так и двойного назначения. Создавая негативный накопительный эффект обрушения материальной базы. В такую игру можно долго, даже сидя в глухой обороне. Результат будет в любом случае положительный, а приблизить его можно в ручном режиме интенсивностью «ракетных набегов».

Из этой скифской манеры ведения войны современная военная наука вынесла самое свеженькое изобретение – «стратегическую военно-воздушную наступательную операцию». Если древние номады в Северном Причерноморье огромную армию Дария накрыли «колпаком» из круглосуточно летящих скифских стрел, то наши союзнички в Нормандии 1944-го точно так же изолировали театр боевых действий своим тотальным превосходством в воздухе. Как ни упирались немцы, но ничего не смогли сделать. Не помогли им высокие кручи пляжей Нормандии, идеальные для обороны «бокажи», превосходство в тактике, лучшая техника и высокий дух солдат.

Так было в Арденнах, на Рейне, потом в современной Югославии, Ираке, Ливии … когда более многочисленное войско противника накрывали (простите) медным тазом. Шагу не давали ступить бомбардировками, с высоты глядя на собственную пехоту, по распорядку принимающую пищу. По всем канонам военной науке «сидящую в обороне». А когда дорожка расчищена, то можно и наступать, хотя для Белграда и Триполи и такого не потребовалось. Можно такую бесконечную «стратегическую военно-воздушную наступательную операцию» вести, на деле с места не трогаясь? Можно, вопрос материального ресурса, свободного времени, силы воли.

Ещё один парадокс готов отгрузить. Что хвалёный немецкий «блицкриг» (молниеносная война) в своём корне … оборонительная стратегическая операция по всем математическим показаниям. Расхода ресурсов, людей, вооружений, состояния экономики. Первая мировая показала, что неспешные и хрестоматийные наступательные операции – вещь крайне дорогостоящая, приводящая к истощению даже великих держав.

Вот для того, чтобы не валандаться в обороне против численно превосходящего противника на несколько фронтов и была (ещё до стратегов Рейхсвера и Третьего Рейха) разработана стратегия нокаутирующего удара. В бородатые времена блицкриг обычно заканчивался захватом столицы, либо уничтожением основной вражеской армии. Принципиально ничего сегодня не изменилось, главное выбрать момент, нанести удар/удары в факторе неожиданности.

Ещё одна древняя стратегия «игры в обороне» – царская, за авторством спартанца Леонида с его тремя сотнями воинов. Неважно, что их тысяч семь было вместе с безалаберными, но пылкими греками, суть не в том. Главная задача была загнать многотысячное войско перса Ксеркса в «бутылочное горло» горного прохода Фермопил. Соль задумки царя Леонида была стратегической, способной ту войну выиграть.

Персы имели снабжение по морю, прокормить такую ораву, скученную на небольшом мысе Артемисий – задача неподъёмная. Продержись спартанцы не три дня, не сбеги их греческие союзнички – через пару недель об армии Ксеркса можно было забыть, вымерла бы от болезней и голода. А узкий проход в ущелье можно удерживать бесконечно долго по фронту, приёмов для пробития греческой фаланги (тем более в исполнении спартанцев) не существовало в природе на тот момент.

Только обход с флагов или выход в тыл проблему решали. Такая стратегия Фермопил множество раз использовалась, её изюминка – загнать более многочисленного противника в нужное тебе место, заставить его вести боевые действия в непривычной манере. Быть стесненным в маневре, способах применения сильных сторон своей армии. Из самых ярких эпизодов новой истории – битва за Сталинград. Шестую Армию вермахта, грозу полей и мастерицу танковых прорывов законопатили в городские руины и навязали «крысиную войну», используя психические особенности натуры бесноватого фюрера. Без города имени Сталина не способного морковку отварную кушать.

Каждая улица стала для гитлеровцев своеобразными Фермопилами, они потеряли все козыри своего «блицкрига»: штурмовую и бомбардировочную авиацию поддержки пехотных частей, мастерство артиллеристов корпусного звена, танковые части и многое другое. Меньшие по численности подразделения Красной Армии, не имея превосходства ни в одном компоненте общевойскового боя, использовали свои преимущества – стойкость русского солдата в обороне, отвагу, смекалку и боязнь немцами ближнего боя. А когда Третий Рейх сжёг в руинах Сталинграда все свои стратегические резервы для кампании 1942-го, колесо фортуны провернулось обратно.

Если хотите более актуальных параллелей, вспомните недавний Бахмут и стучание лбом гайдамаков в новые ворота поз названием Времевский Выступ сегодня. Когда психические особенности натуры любителя запрещённых препаратов или приказы недоучек из натовских штабов, вопреки всей логике военной науки, направляют в эти «бутылочные горлышки» усилия всей армии.

Уничтожая бригаду за бригадой в невыгодной операционной конфигурации линии фронта и преимуществе обороняющихся по огневым средствам. Ещё пара таких «Фермопил» и впору вспоминать множество исторических примеров, когда атакующие (незаметно для себя) оказывались полностью истощёнными, морально сломленными и даже разгромленными. Без серьёзных контратакующих действий со стороны противника. Называется этот жуткий для любой армии глист – утрата боеспособности подразделения/соединения.

Ярчайший пример такой блестящей победы в активной обороне – сражение Русской Кавказской армии под командованием генерала Юденича против Третьей турецкой Армии Энвера-Паши под Саракамышем в начале 1915-го. Главным элементом были бои за контроль над железнодорожным узлом Саракамыша, связывающего русских с Карсом. 14 тысяч русских солдат и казаков при 34-х орудиях стянули на себя три турецких корпуса (около 80-ти тысяч штыков). Настолько измотали противника, соблазнённого вящей малочисленностью гарнизона, что Энвер-Паша с эмиссарами кайзеровского Генштаба не поняли, как оказались наголову разгромлены, а их войска начали бегство сквозь глубокие снега, где и сгинули полным списочным составом.

Более хрестоматийным примером стратегии глубокой обороны, приносящей успех, является масштабированное на реалии каждой исторической эпохи сражение при Каннах. Когда карфагеняне Ганнибала, находящиеся в численном меньшинстве, смогли затянуть в намеренно ослабленный центр своего боевого построения римскую армию под командованием консулов Луция Эмилия Павла и Гая Теренция Варрона. Когда легионеры уже праздновали победу, сминая своей массой шеренгу за шеренгой малоопытных иберийцев и галлов – за их спиной защёлкнулись клещи из закалённых ветеранов-наёмников Карфагена и нумидийских всадников. Страшный разгром и резня.

«Канны» в мировой военной истории повторялись сотни раз, как только самонадеянный военачальник или полководец начинал действовать предсказуемо, надеясь на численное превосходство. Или встречал противника, не желающего нести большие потери. Тюрки Чингисхана часто имели возможность просто сметать противостоящие им силы врага таранным ударом, но особым шиком и доблестью считали «чистые победы» в стиле Ганнибала: ложное отступление умышленно ослабленного центра, охват флангов, выход в тыл и полное истребление противника.

Эра пороха и моторов тоже не отказывает себе в подобной стратегии обороны, достаточно вспомнить поражение 2-й Армии генерала Самсонова под Танненбергом в первые недели первой мировой войны. Когда немецкий генерал Людендорф не стал останавливать паническое отступление частей германской 8-й Армии, перетасовал оставшиеся резервы, оттянул корпуса русского генерала подальше от основных сил фронта на свою территорию и захлопнул «котёл» фланговыми стремительными ударами. Повторений «Канн» во вторую мировую тоже было немало, особенно в оперативно-тактическом звене.

Наступая – не наступать

Более подробно остановлюсь на одном выдающемся «оборонительном» сражении, произошедшем во время Первой мировой. Речь о «Верденской мясорубке», которая едва не поставила Францию на грань полного военного краха. В окрестностях этой крепости шло страшное сражение, унесшей жизни более четырёхсот тысяч только убитыми. Кайзеровская Германия имела все шансы победить с разгромным счётом, но смена стратегии по ходу битвы и шаблонность мышления многих генералов – превратили Верден в символ доблести духа французов. А немцев сломала морально, больше в благоприятный исход войны они не верили.

Замысел начальника имперского Генерального штаба Эриха фон Фалькенхайна был тщательно выверен, опирался на огромные массивы информации, разведывательной и аналитической. Большей частью о состоянии французской армии, промышленного, экономического, финансового благополучия страны, её мобилизационного ресурса и способности оперировать стратегическими резервами и ресурсами на данном участке фронта. Был сделан верный вывод: Франция находилась на пределе сил и возможностей вести войну, осталось её лишь подтолкнуть к пропасти. Так была разработана локальная наступательная операция в рамках «стратегии с ограниченными целями».

Суть была простой: немцы создают под Верденом огромный «насос», выкачивающий из Франции «последнюю кровь». Оставить легендарную крепость Парижу не позволит самолюбие и национальная гордость, а вот отстоять её они неспособны по логистическим причинам, дорожная сеть со стороны германских войск была куда более насыщенной. Поскольку на поле боя правила бал тяжёлая артиллерия, то прибывающие французские резервы будут просто методично уничтожены, а немецкая пехота понесёт минимум потерь. Никуда не наступая после первого этапа операции.

«Распахнуть ворота, но не входить в них» – вот и весь замысел фон Фалькенхайна. Занятие главных фортов Верденской крепости создаст панику в стане союзников (операционно падение Вердена открывало прямую дорогу на Париж), французы бросятся отбивать свою национальную святыню и «телами заткнут дверной проем», попав под чудовищный артиллерийский огонь и пулемёты обороняющихся. Фронт прорыва был подобран идеально, первый этап операции скрупулёзно просчитан, семь немецких дивизий почти играючи опрокинули две французские под ливнем снарядов дальнобойных пушек и прикрытые с воздуха двумя сотнями аэропланов. А «вскрыли» оборону Вердена штурмовые группы с гранатами, взрывчаткой, пулемётами/огнемётами.

Важнейший северный форт Дуамон пал почти без сопротивления, с небольшими потерями были захвачены ещё ряд укреплений и деревушек, превращённых в фортификационные узлы обороны. А вот тут великий стратег фон Фалькенхайн совершил роковой просчёт, стоивший ему громкой победы. Французы настолько растерялись, что не спешили перебрасывать на утилизацию свои резервы, чтобы закрыть прорыв.

А начальник Имперского Генштаба посчитал такое положение дел некой хитростью и остановил дальнейшее продвижение наступления, ранее обозначенные рубежи так и не были заняты (особенно форт Во, второй ключевой пункт обороны). Немцы оказались в «полу-позиции», не подарили для своей крупнокалиберной артиллерии господствующие над Верденом высоты и вскоре получили в свои боевые порядки тяжеленные «чемоданы» от французских батарей.

А когда поняли свой стратегический просчёт – бросились густыми пехотными цепями отбивать левый берег Мааса и форт Во. Фактора внезапности больше не было, снабжение по единственной шоссейной дороге французы наладили благодаря тысячам грузовиков, перевес сил стал полуторным не в пользу германских войск, количество артиллерийских стволов сравнялось. Вместо одностороннего «насоса» … получилась дорога с движением в обе стороны, потери сторон в кровавых и отчаянных атаках-контратаках стали чудовищными. А артиллерийские обстрелы (до 100-150 тысяч снарядов в сутки) стали рекордными за всю историю войн прошлых и последующих.

Форт Во ценой страшных потерь удалось взять, а затем на последнем рубеже французской обороны Флери-Тиарон произошла самая великая рукопашная схватка двух мировых войн, вошедшая в историю под названием «Резня в траншеях». Ни личное присутствие кайзера под Верденом, ни блестящие тактические решения некоторых немецких генералов, ни созданный перевес в тяжёлой артиллерии и химические атаки … не смогли переломить сражение, французы уже дрались с весёлой яростью обречённых. Потом началось английское наступление на Сомме, позднее генерал Брусилов совершил свой знаменитый прорыв. Немцы отступили, утратив стратегическую инициативу.

Выводы накоротке будут. На примере Вердена можно утверждать, как одно-единственное неверное решение остановить на двое суток боевые действия и не занять пустые форты Во и Сувиль … стоило Германии
поражения в мировой войне. И что обороной, грамотно поставленной против спровоцированного противника – можно выиграть крупнейшее в истории сражение, если следовать заранее составленному плану. Военное искусство – это сложнейшие шахматные партии, когда невозможно определить, за счет какой стратегии одерживается победа.

Глухой защиты, рискованного натиска или хитростью размена главных и второстепенных фигур. Вся Россия обвиняла Кутузова в сдаче Москвы и предавалась унынию, а наглый корсиканец в Кремле ждал подписания российским императором капитуляции. Но великий полководец совершил тонкий размен фигур, сохранил главное (армию) и пожертвовал малым.

Убедив оппонента в его безоговорочной победе, потом заставил жестоко поплатиться. Наполеон начинает и … проигрывает, так можно подвести итог Отечественной войны 1812-го в шахматной терминологии. И многих других войн, когда стратегия наступление разбивалась об оборону, а потом боевые действия превращались в добивание противника. Не будем категоричными, оставим войну военным. Дело не в самой обороне как таковой, не в наступлении. А в стратегической инициативе и способности диктовать противнику свою волю. Если о конкретном случае речь – то всё идёт по плану. Нашему плану, уверен более чем полностью. Главное здесь не совершать ошибок больше, чем их допустит противник.
https://dzen.ru/a/ZNmS6Rqv5F5qAeaR