https://politpuzzle.ru/15648-15648/ 

В США запретили Марка Твена
15 Дек 2015 17:05

Точнее, под опалу попала книга «Приключения Гекльберри Финна», признанная неполиткорректной из-за употребления в ней слова ниггер» (nigger).

Особо одаренные в смысле толерантности эксперты подсчитали, что это слово повторялось в романе примерно 200 раз. Шокированные таким «безумием» они настояли на изъятии книги Твена из школьной программы. К слову, это не первые нападки на этот роман известного американского писателя В 2011 году уже книга была подвергнута редактированию. Вышло экспериментальное издание «Приключений Гекльберри Финна», в котором слово «ниггер» было заменено словом «раб».

Инициатива принадлежит педагогам одной из школ в городе Филадельфия, где все тома с «неправильной» по идеологическим понятиям книги уже изъяты из библиотеки и поставлен запрет на её преподавание. Роман исключили из школьной программы 11-го класса.

«То влияние, которое чтение этой книги может оказать на общество, перевешивает литературные достоинства романа», — заявили представители руководящего состава филадельфийской Центральной школы .

Идиотизма добавил и директор учебного заведения Арт Холл, выступив с заявлением, что: «Я очень горд тем, что наше сообщество приняло такое решение. Для многих наших учеников это слово является неприемлемым и мы пошли им на встречу». По его словам, инициатива запрета исходит непосредственно от учеников, которые посчитали употребление «слова на букву Н» весьма «вызывающим» и подрывающим «основы многогранности в школе». Скорее всего, не вызовет вскоре и запрет на произведение Достоевского «Идиот», которое могут счесть оскорбляющим людей с «альтернативным мышлением».

К слову, судьба у книги американского сатирика складывалась не лучшим образом изначально. Продолжением романа Марка Твена «Приключения Тома Сойера» опубликовали в США в 1884 году. В 1885 году в городе Конкорд (штат Массачусетс) его запретил, как «мусор, пригодный только для трущоб». Причем сам Твен был ярым  противником расизма и рабства.

Автор: Александр Левитин..

https://aftershock.news/?q=node/741123&full

В США продолжается кампания по запрету книг Марка Твена в школах
24/03/2019 - 16:05

В Ас­сам­блее штата Нью-Джерси пред­став­лен проект ре­зо­лю­ции, при­зы­ва­ю­щей убрать из  учеб­ных про­грамм школ штата «При­клю­че­ния Гекль­бер­ри Финна» Марка Твена. Ранее школь­ные округа в Пен­силь­ва­нии, Вир­джи­нии, Мин­не­со­те и Мис­си­си­пи уже ис­клю­чи­ли эту книгу из своих учеб­ных про­грамм.

"Ис­поль­зо­ва­ние в книге ра­со­во­го оскорб­ле­ния и его изоб­ра­же­ния ра­сист­ских взгля­дов могут вы­зы­вать у уче­ни­ков чув­ство рас­стро­ен­но­сти, мар­ги­на­ли­за­ции или уни­же­ния, а также со­зда­вать неудоб­ную ат­мо­сфе­ру в классе», - го­во­рит­ся в ре­зо­лю­ции, пред­ло­жен­ной двумя аф­ро­аме­ри­кан­ски­ми чле­на­ми Ас­сам­блеи Рей­нольдс Джек­сон и Джамел Холли.

«Гекль­бер­ри Финн», со­здан­ный Твеном, на­пол­нен тем, что многие ученые счи­та­ют ан­ти­ра­сист­ски­ми и ан­ти­ра­бо­вла­дель­че­ски­ми темами. Твор­че­ство Твена во многом и спо­соб­ство­ва­ло отмене раб­ства в США, но его книга пред­став­ля­ет собой непри­укра­шен­ное изоб­ра­же­ние юга и вклю­ча­ет в себя ис­поль­зо­ва­ние n-слова более 200 раз.

Рей­нольдс-Джек­сон за­яви­ла в те­ле­фон­ном ин­тер­вью Politico, что решила пред­ста­вить ре­зо­лю­цию после того, как сту­ден­ту в Хо­упвел­ле было предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние в ки­бер­за­пу­ги­ва­нии по поводу ра­сист­ских со­об­ще­ний и угроз, ко­то­рые он якобы сделал аф­ро­аме­ри­кан­ским сту­ден­там из-за Snapchat. Хотя книга не была во­вле­че­на в это про­ис­ше­ствие, Рей­нольдс Джек­сон ска­за­ла, что хочет ис­поль­зо­вать ее как «учеб­ный момент». «Су­ще­ству­ют и другие книги, ко­то­рые могут рас­ска­зать о ха­рак­те­ре, сюжете и мо­ти­вах - иные спо­со­бы, помимо ис­поль­зо­ва­ния этой кон­крет­ной книги для этого урока», - ска­за­ла она, - "Вклю­че­ние книги в школь­ные про­грам­мы «фак­ти­че­ски тре­бу­ет от под­рост­ков читать и об­суж­дать книгу, со­дер­жа­щую оскор­би­тель­ные, же­сто­кие и крайне оскор­би­тель­ные вы­ска­зы­ва­ния, на­прав­лен­ные на аф­ро­аме­ри­кан­цев».

По данным Аме­ри­кан­ской биб­лио­теч­ной ас­со­ци­а­ции, «При­клю­че­ния Гекль­бер­ри Финна» были 14-й по ко­ли­че­ству за­пре­щен­ных и оспа­ри­ва­е­мых книг в период с 2000 по 2009 год. Ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ской премии Тони Мор­ри­сон на­пи­са­ла, что в первые пару раз она про­чи­та­ла «Гекль­бер­ри Финн» в дет­стве, она чув­ство­ва­ла «страх и тре­во­гу» и «при­глу­шен­ный гнев». Но, позже на­зва­ла усилия по за­пре­ту книги «эле­мен­тар­ной цен­зу­рой, пред­на­зна­чен­ной для того, чтобы успо­ко­ить взрос­лых, а не обу­чать детей».

За­щит­ни­ки сво­бо­ды слова уже давно вы­сту­па­ют против того, чтобы школы ис­клю­ча­ли из своих учеб­ных про­грамм «Гекль­бер­ри Финна» и другую аме­ри­кан­скую клас­си­ку, как, на­при­мер, «Убить пе­ре­смеш­ни­ка», в ко­то­рой тоже есть слово «n».

Нора Пе­лиц­ца­ри, ди­рек­тор по ком­му­ни­ка­ци­ям На­ци­о­наль­ной ко­а­ли­ции против цен­зу­ры, ска­за­ла, что ее ор­га­ни­за­ция бо­ро­лась с по­пыт­ка­ми за­пре­тить «Гекль­бер­ри Финн» с мо­мен­та ее ос­но­ва­ния в 1974 году. Она го­во­рит, что, хотя ре­зо­лю­ция в Нью-Джерси не имеет обя­за­тель­ной силы, она «по­ощ­ря­ет людей в со­об­ще­ствах», и обод­ря­ет их бро­сить вызов книге»:

«Пе­да­го­ги должны быть теми, кто решает, сможет ли класс обес­пе­чить до­ста­точ­ный кон­текст и спо­соб­ство­вать тем об­суж­де­ни­ям, ко­то­рые должны быть в классе при чтении такой книги, как «Гекль­бер­ри Финн». Класс­ная ком­на­та - «именно то место», где книга должна об­суж­дать­ся, чтобы ее можно было по­ме­стить в над­ле­жа­щий кон­текст. Вы ста­ви­те сту­ден­тов в тупик, если  уда­ля­е­те ка­но­ни­че­ские тексты, ко­то­рые яв­ля­ют­ся ос­но­вой боль­шой аме­ри­кан­ской ли­те­ра­ту­ры. За­ко­но­да­тель­ный орган не должен из­да­вать общий запрет, даже если он не имеет обя­за­тель­ной силы».

Американская и британская пресса XIX — начала XX века о Майн Риде

«Nashville American» (о Майн Риде в то время, когда он жил в городе Нэшвилл, штат Теннесси, в 1840 г., где работал учителем, а позже открыл собственную школу)

Не старше двадцати пяти лет, отличного телосложения, пяти футов десяти дюймов ростом; с лицом классических очертаний, не полным, но запоминающимся; такое лицо производило впечатление на всех, кто его знал. В разговорах он всегда был интересным собеседником и отличался приятными манерами. Очень любил поэзию и часто, отдыхая на берегах ручья Ричленд или засидевшись допоздна в дружеском кругу, читал спутникам наизусть любимых поэтов.

Во время своего руководства школой он пользовался большой популярностью. Очень любил ездить верхом и владел отличной лошадью, на которой ездил очень смело. Безрассудность его характера показывает такой случай. Рассказывают, его с трудом отговорили от спуска в неисследованные пещеры на реке Харпет, в двенадцати милях от города; его удержало только то, что никто из спутников не согласился разделить с ним опасности. Он любил свое окружение и местных жителей. И эта любовь была взаимной, и до сегодняшнего дня о нем сохраняются самые добрые воспоминания.

«Inter Ocean» (Чикаго, штат Иллинойс; через несколько дней после смерти Майн Рида)

Его книги будут радовать мальчиков, девочек и заинтересованных родителей, пока рассказам о приключениях и путешествиях, о романтике и героизме, о правде и преданности будет позволено занимать почетное место в домашних библиотеках… Все мальчики и девочки, читавшие Майн Рида, получили нечто, достойное сохранения на протяжении всей жизни; и никогда со страниц его книг не усваивались вредные познания.

«New York Herald» (о смерти писателя)

Весьма примечательны глубокие и обширные познания натуральной истории, которые проявляются во всех его книгах… Можно без всякого опасения предсказать, что его произведения пятьдесят лет спустя будут так же популярны, как в наши дни.

«Times» (Лондон, 24 октября 1883 г.)

Одних названий этих книг достаточно, чтобы взбудоражить кровь. «Охотники за скальпами», «Всадник без головы», «Белый вождь» — какую перспективу приключений, тайн и дикого героизма они открывают перед нами! В этих книгах есть такое восхитительное пренебрежение к ограничениям времени и пространства, такое презрение к обычному земному правдоподобию, такое безошибочное чутье великолепно абсурдного…

«Spectator» (британский журнал, 27 октября 1883 г.)

Майн Рид обладал одной очень редкой и достойной внимания литературной способностью. Он умел создать атмосферу так, как это делали очень немногие, но величайшие рассказчики. Персонажи могли быть жалкими, рассказ — путаницей кошмаров, а сюжет совершенно невнятным, но читатель все время <…> осознавал пребывание под новым небом, жизнь среди странной архитектуры, присутствие темнокожих туземцев <…>. Капитан Майн Рид <…> мог, когда писал, перенестись в страну, которую он любил, собственно, увидеть ее и ее народ с помощью своей памяти. <…> Результатом является совершенная иллюзия <…>, и хотя мы удивляемся, почему люди действуют таким глупым образом, мы никогда не устаем, как чужестранцы, наблюдать непривычный и волнующий пейзаж.

«New York Times» (письмо читателя Джона Норкросса, опубликованное 11 ноября 1905 г.)

«Белый вождь» — это жуткая история об испанской жадности, жестокости и плохом руководстве, которые привели к гибели селения на территории, где сейчас находится Нью-Мексико, но которая тогда составляла часть испанской провинции Техас. За ужасной историей, несомненно, стоит прочная фактическая основа, ведь такие разрушенные города, оставленные их бывшими жителями, были открыты, и живое воображение могло легко развить хороший рассказ, если только место и действие были достаточно удалены от времени телеграфов и развитых дорог. В рассказах капитана Рида больше фактов, чем представляют его читатели.

Память о Майн Риде и судьба его произведений
Чеслав Милош (1911–2004), польский поэт, переводчик, эссеист

Майн Рид, пожалуй, нигде так не распалял воображение юных читателей, как в России, и нигде больше поколения ребят не хранили такой верности любимому писателю школьных лет, став взрослыми. Сегодня Майн Рид принадлежит к довольно редкой разновидности писателей, слава которых, бесследно померкнув там, где их могут читать в оригинале, так или иначе держится только благодаря переводам.

Мне было лет десять, когда я наткнулся на сундучок отцовских сокровищ, собранных им в гимназические годы. Он был набит томиками Майн Рида в русских переводах. Сражаясь с алфавитом, я читал подписи под картинками, это была моя первая русскоязычная книга. Но в России дело вовсе не ограничилось бесчисленными дореволюционными изданиями. Американские знакомые рассказывали мне, с каким замешательством они в недавнем московском разговоре — речь зашла о переводах с английского — узнали о невероятных тиражах книг Майн Рида. Они этого имени даже не слышали. Трудно их за это упрекать: в англосаксонских странах литература для юношества настолько богата, что Майн Рид, конечно же, оказался заслонен потомками, основательно забыт, и теперь, пожалуй, лишь самые солидные энциклопедии посвящают ему несколько убористых строк.

* * *
Я рискнул заговорить о Майн Риде по особой причине. Он околдовывал не только русских, но и польских читателей, и я помню себя, бредущего из библиотеки вверх по виленской улице Мала Погулянка с книгой Рида под мышкой: рукав перехваченного ремнем кожушка, серый зимний день, по середине улицы, лежа на животе и правя ногой, как рулем, несутся вниз на санках ребята. Такие подробности обычно западают в память, если минуты, когда ими живешь, окрашены сильным чувством. От груза под мышкой сладко замирало сердце: это был заветный клад.

* * *
Думаю, Майн Рид привил новый — я бы сказал, более пристальный — взгляд на природу. Для его юных почитателей природа переставала служить собранием антропоморфных картин или предлогом для неопределенно-пантеистических откровений. Его мания сопровождать каждое название животного или растения их латинским именем в скобках, забота о скрупулезном описании климата и обстановки, среди которых протекает действие, разительно отличались от расхожих образцов и учили вниманию.

* * *
Окончив политехнический институт — это было перед самой мировой войной, — мой отец отправился на Енисей и проделал там немалый путь от Саян до Ледовитого океана. Секрет того путешествия мне приоткрыло содержимое его сундучка школьных лет. <…> Майн Рид стал проводником экспедиций в экзотическую азиатскую Россию.

Джоан Стил, американский литературовед, автор книги «Капитан Майн Рид» (1978)

Об успехе Рида в его время свидетельствует то, что такой писатель, как Роберт Льюис Стивенсон, начал собственные попытки в беллетристике с имитации Рида, который был любимым писателем его юности.

Стивен Рэй Батлер, современный американский исследователь жизни и творчества Майн Рида

Хотя его творчество в наше время неизвестно, популярность Рида сохранялась несколько десятилетий после его смерти. До Второй мировой войны издательства и США, и Великобритании продолжали снабжать книжные магазины его самыми популярными книгами. Даже при жизни Рида некоторые из них <…> были переведены на французский, немецкий, испанский, итальянский, русский и другие европейские языки. Стоит отметить, что у Рида до сих пор много приверженцев в русскоговорящих частях бывшего Советского Союза, где, вероятно, даже в самые мрачные дни холодной войны его рассказы об американском Юго-Западе были чрезвычайно популярными.

* * *
Один из способов определить степень популярности знаменитого человека — сосчитать количество детей, названных в его честь. В 1870 г. во всех Соединенных Штатах было шесть мужчин по имени Майн. Через десять лет (и за три года до смерти Рида) их было 44. К 1900 г. это число возросло до 108! Популярность имени достигла своей вершины в 1920 г., когда не меньше 179 американских мальчиков получили имя Майн. К 1930 г. <…> количество Майнов в Соединенных Штатах снизилось до 17. Почти без сомнений можно сказать, что возрастание популярности имени не случайно совпадает с взрослением многих мальчиков — читателей Рида, которые создавали семьи в конце XIX — начале XX века. И наоборот, ее снижение совпадает с уменьшением его популярности. К сожалению, цифры для Великобритании установить труднее.

* * *
Когда Рид был на вершине своей популярности, многие юные читатели присылали ему то, что сегодня назвали бы «письмами фанатов». Без сомнения, эти восхищенные юноши представляли капитана таким же смелым и дерзким, как некоторые герои его романов — таким, каким он действительно был.

* * *
Одной из главных целей моей поездки [в Англию] было посещение деревни Джерардз Кросс, где Рид прожил более десяти лет, а также соседней Чалфонт Сент Питер. <…> Ранчо оставалось открытой территорией, обозначенной <…> на картах как «Ранчо». Я знал, что дом был разрушен около 1890 г., но все равно хотел увидеть местность, где он был расположен. Как и следовало ожидать, там особенно не на что было смотреть — только деревья и изгородь с запертой калиткой, которая не позволила нам по-настоящему ступить на эту землю. Тем не менее было довольно волнующе стоять там и представлять, как более ста лет назад писатель гуляет по владениям рука об руку с женой или едет на своем коне через разрушенные теперь ворота.

Деревня Джерардз Кросс, расположенная лишь на небольшом расстоянии от территории «Ранчо» Рида, значительно разрослась с середины XIX столетия, хотя до сих пор сохраняет свое деревенское очарование. <…>

Чалфонт Сент Питер, недалеко от Джерардз Кросс, — небольшая деревня в Букингемшире, самым известным жителем которой был Джон Мильтон. Там я надеялся взглянуть на нечто совершенно уникальное — остатки принадлежавшей Риду кровати с пологом, проданной на аукционе в 1867 г., которые сейчас используются как подпорка для крыльца местной жительницы! Благодаря услужливому сотруднику Дома Мильтона <…> и рисунку крыльца, который я нашел в книге, мы обнаружили необычное крыльцо почти сразу. Хотя мы прибыли без предупреждения, хозяйка дома оказала нам радушный прием, пригласив в дом для беседы и позволив мне сфотографировать ее имущество. Я с удивлением узнал, что до моего приезда она ошибочно полагала, что подпорки ее крыльца взяты скорее с кровати капитана Джеймса Кука, чем капитана Майн Рида!