Идлибский кризис — может ли Турция противостоять России
16.02.2020 16:54
На фоне кризиса в российско-турецких отношениях и череды воинственных заявлений единственный серьезный шаг, который совершил президент Эрдоган, – это звонок Владимиру Путину. Несмотря на десятки раненых и убитых турецких солдат, турецкую делегацию в скором времени ожидают в Москве для очередных переговоров. На что реально способна Турецкая Республика и как далеко она может зайти в противостоянии с Россией?
В первой части материала будет рассмотрена предыстория конфликта, проанализирована внутриполитическая ситуация в Турецкой Республике и возможности её экономики с точки зрения дальнейшего обострения российско-турецких отношений.
Идлибский кризис. Предыстория конфликта.
Несмотря на обвинения в адрес России, действия турецкой стороны фактически не оставили Российской Федерации выбора. Ниже дана ретроспектива конфликта и указаны причины, которые привели к решению о проведении антитеррористической операции в Идлибской зоне деэскалации без оглядки на позицию турецких партнёров.
В рамках Астанинских и Сочинских соглашений были достигнуты взаимовыгодные договорённости, которые в случае их выполнения могли бы серьезно поспособствовать мирному урегулированию в Сирии. Турция взяла на себя обязательство очистить территорию Идлибской зоны деэскалации от «Хайят Тахрир аш-Шам» (коалиция террористических группировок, куда входит в том числе сирийский филиал «Аль-Каиды») и других террористических групп.
Остаться в Идлибской зоне деэскалации могли только турецкие прокси-группировки, например, относительно умеренная «Сирийскя Национальная Армия», состоящая в основном из этнически родственных туркам туркоманов. Кроме того, турки должны были остановить обстрелы со стороны подконтрольной им территории и разблокировать участок трассы М5 Хамма – Алеппо с целью улучшения гуманитарной обстановки. Выполнение турецкой стороной взятых на себя обязательств могло стать началом процесса мирного урегулирования с учётом интересов турецкой стороны.
К сожалению, Турция не сделала ничего, чтобы выполнить свою часть договорённостей.
Террористические группировки не только не были уничтожены, фактически Идлибская зона деэскалации превратилась в Идлибский гадюшник, тыловую зону и рассадник боевиков под прикрытием Турции. Обстрелы со стороны подконтрольной туркам территории не прекратились. Более того, ситуация серьезно усугубилась тем, что с территории Идлибской зоны деэскалации, подконтрольной турецким военным, предпринимались постоянные попытки атаковать с помощью беспилотных летательных аппаратов базу ВКС РФ Хмеймим. Трасса М5 также не была разблокирована, продолжала ухудшаться гуманитарная обстановка. Очевидно, что Российская федерация не могла бесконечно игнорировать бездействие турецкой стороны.
В данный момент сложилась совершенно неприемлемая ситуация, когда военнослужащие ВС Турции стоят в одних боевых порядках с террористами из «Хайят Тахрир аш-Шам». Мало того, 12 февраля к западу от населённого пункта Нейраб был сбит сирийский вертолёт МИ-8, после чего террористы-союзники турок издевались над телом сирийского офицера, лётчика сбитого вёртолёта, непосредственно на виду у турецких военных и не были ими остановлены. Это ещё раз доказывает, что уничтожению террористов совместными усилиями Сирийской Арабской Армии и ВКС РФ не было альтернативы.
Внутриполитическая ситуация в Турецкой Республике
12 Февраля президент Эрдоган выступил с речью, посвящённой ответным мерам Турции на действия Сирии и РФ в Идлибской зоне деэскалации. Как пояснил турецкий лидер, военная операция обязательно будет, но потом, в конце февраля, то есть почти через месяц. Она будет направлена не против российских военных (Российская Федерация упоминалась в речи президента Эрдогана всего несколько раз), а исключительно против «преступного режима Асада», но только в том случае, если не удастся договориться с Россией…
Основная часть выступления была посвящена внутренней политике.
Эрдоган пытался увязать гюленистов, то есть, с точки зрения властей Турции, террористов, пытавшихся осуществить государственный переворот, с Кемалем Кылычдароглу, главой кемалисткой Республиканской народной партии – главной оппозиционной партии в турецком парламенте.
11 февраля Кемаль Кылычдароглу выступил с резкой критикой политики Эрдогана в Cирии. В своей речи перед однопартийцами, он заявил: «Призываю тех, кто правит государством, не допустить новых жертв. Мы не хотим ссор с нашими сирийскими соседями и тем более не хотим быть инструментом прокси-войны. Турция не должна быть подрядчиком глобальных игроков на Ближнем Востоке, а наши военные не должны платить такую цену». Однако основная проблема Эрдогана не оппозиция, а собственные сторонники. Эрдоган и его партия справедливости и развития (ПСР) построили свой политический дискурс на основе традиционных исламских ценностей и неоосманизма, что подразумевало пропагандисткие отсылки к имперскому прошлому Османской империи, активную внешнюю политику и репрезентацию современной Турции как сильной державы, способной возродить былое величие османов. В целом эта политика была успешной: так, согласно опросу, проведённому в 2018 году по заказу ПСР, президента Турции поддерживали 44% избирателей, а его ближайшего конкурента только 26%.
Проблем не было, пока Турция вела активные действия против слабых региональных игроков. Легко ощутить себя мощной державой, уничтожая легковооружённые отряды сил курдской самообороны, вводя войска в раздираемый противоречиями Ирак или охваченную гражданской войной Сирию. Совершенно другое дело, когда происходит столкновение интересов с державой мирового уровня. Проблема Эрдогана в том, что турецкое общество морально не готово к внешнеполитическим поражениям.
Одурманенные неоосманской риторикой турецкие граждане требуют широкомасштабной войны и более активных действий в Сирии. Эти люди уверены, что Турция – это серьезная держава с одной из лучших армий мира, которая легко разобьёт САА и при необходимости может вступить в открытый военный конфликт с Россией. Граждане с подобным мировоззрением являются основной электоральной базой Эрдогана и его партии справедливости и развития.
Учитывая, что оппозиционные партии совокупно занимают 42% (255 из 600) мест в турецком парламенте, перед руководителем Турции стоит непростой выбор: либо бездействовать и терять сторонников, либо перейти к активным действиям, что чревато потерями среди военнослужащих и высокими экономическими издержками. Но в таком случае Эрдоган будет уязвим для риторики кемалистов, выступающих с критикой операции в Сирии.
Таким образом, оба варианта действий могут привести Турцию к внутриполитическому кризису. Возможно, именно поэтому Эрдоган с одной стороны делает воинственные заявления, а с другой не предпринимает решительных шагов.
Состояние экономики Турецкой Республики
Несмотря на запутанную внутриполитическую ситуацию в Турции, необходимо рассмотреть, имеется ли у неё возможность участвовать в военном конфликте против России с экономической точки зрения.
Рассматривая общее состояние турецкой экономики, можно констатировать, что она находится в достаточно тяжёлом положении.
В 2018 году почти в два раза упал курс турецкой национальной валюты (лиры) – с примерно 3,5 до 6 лир за доллар. В данный момент курс до сих пор не восстановился и составляет 5,8 лир за доллар.
Вслед за обвалом курса резко подскочила инфляция: за 2018 год цены выросли на 20%, что самым негативным образом повлияло на уровень жизни населения.
Одна из главных проблем турецкой экономики – сохраняющийся в течение многих лет значительный дефицит торгового баланса.
Так, в прошлом году экспорт Турции в другие страны был на 29 миллиардов долларов меньше, чем импорт товаров в Турцию. Деньги уходят из турецкой экономики, и эту ситуацию не удаётся переломить в течение 17 лет подряд.
На этом фоне неудивительно, что бюджет Турецкой Республики также является дефицитным: на 2020 год при планируемых расходах в 1,095 трлн лир (188 млрд долларов) дефицит составляет 138,9 млрд лир (почти 24 млрд долларов) или 12,7% запланированных расходов. Если при этом учесть, что турецкое государство обладает относительно небольшими золотовалютными резервами – 92 млрд долларов (оценка всемирного банка за 2019 год) – и имеет быстро растущий внешний долг, достигающий уже 685 млрд. долларов (44% от ВВП – данные за 2019 год), становится очевидно, что Турция – достаточно бедное государство.
Рассматривая возможный разрыв экономический отношений, нужно отметить, что целый ряд отраслей турецкой экономики серьёзно зависит от Российской Федерации.
Экспорт Турции в Россию за 2019 год составил 3,46 млрд долларов, разрыв экономических отношений будет означать для турок потерю российского рынка и увеличение и так значительного дефицита торгового баланса.
Больше всего от прекращения экспорта в Россию пострадает турецкая промышленность и сельское хозяйство, каждая из отраслей понесёт потери объёмом в 1 млрд долларов. Учитывая неблагоприятную ситуацию в мировой экономике, турецким экспортёрам будет трудно найти замену российскому рынку.
Серьезно пострадает турецкий строительный бизнес: в общей сложности турецкие подрядчики выполнили в РФ 1939 проектов, заработав на них 64,8 млрд долларов или 20% всей своей международной прибыли.
Не стоит также забывать про туристический сектор. 30% туристического потока в Турции – российские граждане. Без отдыхающих из России турецкий курортный бизнес недополучит несколько миллиардов долларов (2-3 млрд). Усугубит проблему факт, что россияне отдыхают в основном в Анталье, поэтому экономический удар будет нанесён по туристическому сектору именно этого региона, а не распределён по всей отрасли.
Таким образом, прямой ущерб турецкой экономике может составить до 10 млрд долларов или примерно 1,5% ВВП. Кроме того, не стоит забывать что, турки могут потерять до 10 млрд долларов инвестиций, вложенных ими в российскую экономику.
Но, пожалуй, более страшной проблемой для экономики Турции станет прекращение импорта дешёвого российского газа.
На данный момент РФ в лице Газпрома занимает приблизительно 37% газового рынка Турции, поставив в 2019 году 14,4 – 14,8 млрд кубометров из общего объёма в 39,8 кубометров. Разумется, в случае прекращения поставок из России Турция найдёт других поставщиков, но это будет не дешёвый трубопроводный газ, а СПГ, который как минимум в полтора раза дороже.
Удорожание цены на газ ожидаемо сильно ударит по турецкой электроэнергетике, которая потребляет более 40% импортируемого в Турцию газа, значительно повысится стоимость электроэнергии. Поскольку основным потребителем электроэнергии является промышленность, увеличится себестоимость товаров, производимых турецкими предприятиями.
Повышение себестоимости товаров на внутреннем рынке подстегнёт инфляцию и ухудшит уровень жизни населения, а на внешнем вызовет снижение конкурентоспособности турецких товаров, что приведёт к ещё большему дефициту торгового баланса. Кроме того, газ станет менее доступен населению, что также значительно ухудшит уровень жизни.
Трудно посчитать конкретную цифру, которую потеряет Турция, оставшись без газа из России, но это однозначно нанесёт значительный интегральный ущерб всей турецкой экономике, что вкупе с ущербом отдельным отраслям (о них речь шла выше) может привести турецкую экономику из нынешнего кризисного состояния в значительно более тяжелый системный кризис.
Выше отмечены проблемы, с которыми столкнётся Турция в случае разрыва экономических отношений. Если брать в расчёт ситуацию крупного военного конфликта, то к описанным проблемам добавится необходимость значительного повышения военных расходов и социальных расходов на содержание миллионов новых беженцев, в том числе и турецких граждан.
Бремя дополнительных расходов ляжет на турецкий бюджет, который, нужно напомнить, в данный момент глубоко дефицитный. При этом у Турции нет больших золотовалютных резервов, что вкупе с постоянно растущим дефицитом торгово баланса, вызванным тяжелым экономическим кризисом, может привести к банкротству турецкого государства.
Таким образом, можно констатировать, что Турецкая Республика не готова не только к войне с Россией, но даже и к серьезному обострению с последующим разрывом экономических отношений.
Что касается Российской Федерации, то её экономическое положение является более устойчивым. Потеря турецкого рынка обойдётся РФ в сумму около 10 млрд долларов, что на фоне профицита торгового баланса в 164 млрд долларов (данные Всемирного Банка за 2018) хоть и неприятно, но не является существенным фактором.
Вторая часть будет посвящена военному и военно-политическому аспекту проблемы, а также прогнозу по дальнейшему развитию ситуации.
Дмитрий Кукушкин
