Сколько достанется каждому гражданину от неожиданно свалившегося на их головы счастья в виде миллиардов доллАров помощи от неравнодушных братьев соседей.

Робби, в Германии вообще-то немцы сами себя специально разделили. У вас же немцы восточные считаются недонемцами. Как их западные отымели то.....
А немцы аргентинские....... не хотят себе нацистской славы:

Смотри, что нашла:

Многие думают, что немцы в Аргентине постоянно разгуливают в черной эсэсовской форме и вскидывают руку в нацистском приветствии. Но это все сказки. Немцы в Аргентине сохраняют не фашистские традиции, а исконно немецкие. Но, как оказалось, не за ними едут сюда туристы. Гномики, полногрудые девицы на фонтанах - всего этого и в Германии хватает.
О немцах, живущих в Аргентине, обычно вспоминают в свете истории Второй мировой войны и судьбы скрывшихся нацистских преступников. Некоторые источники называют цифру всего лишь в 12 тысяч переселенцев, а это капля в море, если учесть, что сегодня аргентинцы немецкого происхождения - третья по численности этническая группа в стране (после испанцев и итальянцев). Одних лишь потомков поволжских немцев здесь насчитывается более двух миллионов.

Основные потоки бывших граждан Германии (и отдельных немецких княжеств до образования в Европе единого немецкого государства, а также Австрии и Швейцарии) начали прибывать в Аргентину незадолго до судьбоносных событий, потрясших мир в XX веке. Немцы активно искали лучшей жизни в основном в тяжелые годы до и после Первой мировой. Многие приплывали в Буэнос-Айрес, откуда пробирались вглубь страны. Отдельный поток образовали русские немцы с Поволжья. В конце XIX века дарованные им Екатериной II привилегии были отменены, и значительная их часть решила сменить место жительства. При этом страны Южной Америки выбирали преимущественно поволжские немцы-католики, по численности уступавшие в России своим соплеменникам-протестантам.

В числе знаменитых аргентинских немцев можно назвать игрока футбольной сборной Габриэля Хайнце, основателя самого популярного пивного бренда Quilmes Отто Бемберга и его праправнуков, владевших пивоварней до самого последнего времени, Марию Луису и Карлоса Бембергов. Более того, супруги Киршнер, занимающие по очереди пост президента страны уже почти 10 лет, начиная с 2003 года, - оба имеют германские корни: Нестор Киршнер - по отцу, а Кристина Фернандес де Киршнер - по материнской линии.

Сегодня в Аргентине существует несколько немецких культурных анклавов. Один из самых известных - городок Вилла Генерал Бельграно, расположенный в 80 километрах к югу от Кордобы, второго по величине и значению города страны.

Окопавшиеся в кордобесской Сьерра Чика (Маленькие горы) немцы установили тут свои порядки, воссоздав в южноамериканской глубинке настоящий альпийский уголок. На улицах здесь неожиданно чисто, дома белые, аккуратные и ухоженные, в ресторанах подают колбаски и венгерский гуляш, в каждой подворотне варят пиво и за деньги показывают этот процесс туристам, по улицам ходят едва ли не в тирольских шапочках с перьями, а в магазинах продают майки с нордическими орлами. Пожилые и по-немецки опрятно одетые фрау, хозяйничающие в сувенирных лавочках, на редких российских туристов реагируют с воодушевлением, удивлением и некоторой настороженностью. При этом по-немецки по-прежнему говорят лучше, чем по-испански.

Когда Аргентина со счетом 0-4 проиграла Германии в четвертьфинале Чемпионата мира по футболу, проходившего в ЮАР в 2010 году, и в результате этого поражения выбыла из турнира, страна погрузилась в настоящий траур: улицы городов опустели, а многие рестораны и магазины на следующий день даже не открывались. Но хотя телевидение и передавало репортажи о незначительных происшествиях с участием немецких туристов, в Генерал Бельграно жизнь в те дни текла своим обычным чередом. Даже такая чувствительная пощечина не способна вбить клин между двумя народами, столь тесно переплетенными, по крайней мере по ту сторону Атлантического океана.

https://mikhailzhukov.livejournal.com/756788.html

Робби, не покидай......

Кто нам расскажет еще про современную Германию, как не ты.

.... сезонное обострение .....

Насчёт трудовой книжки то это все с твоих слов, с чего бы я вдруг начал бы писать об этом не помня того как ты писал об этом ещё на Иносми, в Харчевне это было, помню Иваныч и я с Канкией было усомнились в правдоподобности слов твоих, но видно ты в тот вечер так вдохновенно врал что нам осталось только поверить, ведь в СССР чего только не происходило.

Отредактировано Аглая Иванов (2020-10-26 11:52:23)

Что такое "питаня"?

Дело в том, что Советские паспорта советским паспортам рознь... В более или менее лучшем положении находятся те, кто в СССР жил в Российской федерации. Большие проблемы получить российское гражданство даже у русских, волею судьбы оказавшихся при распаде СССР в других республиках.

Посмотри какие бывали в начале 2000-ых и бывают случаи:

Президент принял Героя в Россию
В среду Владимир Путин подписал указ о приеме в гражданство РФ прапорщика 201-й дивизии, дислоцирующейся в Таджикистане, Героя России Олега Козлова и членов его семьи. Таким образом президент выполнил обещание, данное прапорщику во время "прямой линии". 19 декабря Олег Козлов в прямом эфире спросил президента, почему, являясь военнослужащим Российской армии и Героем России он никак не может получить российское гражданство

25 декабря 2002, 17:58

https://iz.ru/news/271176

НЕЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ЕВРАЗИЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ

Опасливая дипломатия в стиле «как бы чего не вышло» и «лишь бы не было войны» уже неактуальна – всё худшее, что могло случиться, случилось

Александр Халдей

25 октября 2020  12:34 

Уничтожение СССР. 1991

Пространство бывшего СССР после его распада превратилось в зону ожесточённого соперничества за влияние, породив целый веер технологий противостояния, объединённых общим названием «гибридная война». США, ЕС, Британия, Турция, Иран и Китай включились в борьбу за усиление своего влияния на бывших национальных окраинах Российской империи.

Россия, сама оказавшаяся инициатором деструктивных процессов в СССР вследствие победы прозападных сил в его руководстве, стремилась сохранить необходимую внешнеполитическую среду в ближнем зарубежье хотя бы через формат СНГ.

Однако усилиями Украины, Узбекистана и Казахстана, заявившими в середине 90-х, что в СНГ они хотят видеть не интеграцию, а лишь кооперацию, все модели сотрудничества России с постсоветскими республиками свелись к экономической тематике, означающей включение механизмов конкуренции с претендентами на влияние в освободившемся после ухода России пространстве.

На практике это привело к созданию ущербной концепции «ресурсной дипломатии», не решившей ни одной задачи России по сохранению политического влияния в экономически зависимых бывших республиках, но успешно финансировавшей четвертьвековой процесс отдаления от неё и даже репрессии к пророссийским силам в этих новых государствах.

Ни одна другая составляющая концепции влияния российским руководством не рассматривалась, за исключением идеи военного союза как некоторой гарантии новым националистическим и русофобским элитам от силового поглощения могущественными соседями.

Однако и военная линия не стала надёжным инструментом влияния, так как экономические многовекторные интересы элит национальных окраин приводили их к стремлению участвовать в разных проектах, инициированных геополитическими конкурентами России и имеющих целью её ослабление.

В итоге после четверти века дотирования соседей и попыток собрать их в какое-то подобие к чему-то обязывающих союзов, Россия встала перед реальностью полной потери всякого влияния на политический курс своих «партнёров», за это время создавших у себя сети влияния российских конкурентов, но всеми силами препятствовавших созданию таких сетей Россией. Россия оказалась в поиске концепции продвижения влияния, так как экономические подходы этого не обеспечили.

Постсоветская ситуация в СНГ характерна тем, что на территориях бывших союзных республик проживает большое количество русских, русскоязычных и пророссийски настроенных местных граждан, отношения с которыми для России превратились в проблему.

Поддерживать их Россия не хочет, чтобы не портить отношения с новыми местными этнократиями, а обеспечить им возвращение в Россию не может. В результате население, близкое России с этнолингвистической и культурной точки зрения, в качестве геополитического ресурса не используется.

Турция, строящая неоосманский проект на территориях России и других государств, опирается как раз на культурное и этнолингвистическое родство тюркоязычных народов. Она позиционирует себя как источник политического влияния в расплывчатом сообществе стран, полностью или частично говорящих на тюркских языках, используя привлекательный и относительно современный уровень своего развития.

В распоряжении России находится аналогичный ресурс, однако он не применяется прежде всего по идеологическим причинам. Любое апеллирование к этнолингвистическому родству соотечественников за рубежом по мнению ныне правящей элиты означало бы неприемлемое смещение в сторону от либерального к национал-патриотическому вектору. Социальные критерии после краха СССР основой политической идеологии также не являются.

В итоге российская власть вынуждена вести диалог исключительно с местными элитами и исключительно на языке сделок, а это всегда сопровождается коррупцией и подменой национальных интересов узкогрупповыми. Это тот случай, когда определённая элитная группа выигрывает, а государство проигрывает.

У России возникает мощный узел противоречий: декларируемая политика суверенитета, являющаяся условием консолидации и интеграции на постсоветском пространстве, не имеет понимания, за счёт опоры на какой ресурс это делать.

Социалистический и культурно-национальный отвергаются, либеральный не работает. Даже в отношении Союзного государства с Белоруссией шкала приоритетов не ясна — нельзя же всерьёз строить политический союз на таможенных и ценовых соглашениях.

Торговые союзы — самые недолговечные и неглубокие. Они циничные и открыто корыстные. Это не интеграция, а кооперация, причем, зачастую сиюминутная — она прекращается с изменением конъюнктуры. Если в основе Союза лежит только критерий экономической выгоды, то это не Союз, а временное партнёрство. Изменились цены — умер Союз. Едва ли это то, что хочет Россия, — но это именно то, что хотят от России все бывшие республики СССР.

Диалог с элитами происходит тогда, когда не о чем говорить с народами. Возможно, Россия именно потому и не строит в СНГ свои структуры влияния, что через них нечего транслировать. Потому и сводилась работа Россотрудничества к санаторной культурной программе типа посиделок вокруг самовара с блинами на день рождения Пушкина и прочей имитации деятельности, никому не нужной даже в Москве.

Национализация элиты в России — процесс ещё незавершённый, и потому инструменты национального влияния ещё не осознаны и не выстроены. Любая попытка работы с русскими диаспорами пугает наш МИД риском получить обвинения в попытке расколоть внутреннее единство страны-реципиента и подорвать позиции местной элиты.

Но деликатность нашего МИДа никогда не была оценена по достоинству. Русский мир даже в Белоруссии всё более нагло стал вытесняться польско-литовским, не говоря уже об Украине и Казахстане.

У России нет целостной стратегии возвращения в бывшие республики СССР. Прежде всего, потому, что неясно, что положить в основу этой стратегии. Не оценено культурное родство, общее историческое наследие, стратегия конкурентов, окружающих Закавказье, славянские и среднеазиатские республики. Многомерность и многоплановость отношений не продумана дальше рамок таможенных тарифов.

Самое серьёзное — не продумана стратегия разрешения конфликтов интересов с соседями, в политике сохранены штампы времён декларативного интернационализма ушедшего в прошлое СССР. Такое впечатление, что за интернационализм и дружбу народов наша дипломатия по инерции продолжает прятаться даже тогда, когда наши партнёры и враги открыто действуют в совершенно другой парадигме.

У России нет обороны, адекватной нападению, которому она подверглась. Её курс не проективный, а реактивный. Как будто мы всё ещё страшимся обвинений в великорусском шовинизме и великодержавном национализме, предлагая «дружить домами» и почтительно останавливаясь там, где начинается прочерченная в нашем воображении линия «суверенитета» партнёра.

Доведённая до абсурда, эта этика заставит полностью оказаться от всех национальных интересов. Отдать Крым всем желающим, перестать заступаться за Донбасс, уйти с Кавказа, а ещё извиниться и денег дать всем от нас «морально пострадавшим». Понятно, что в российской власти вовсе не желают так поступать, но невнятность собственной идеологии не позволяет выстроить адекватную вызовам внешнюю политику.

Самое удивительное, что и Польша, и Турция, и Венгрия, и Румыния, и Китай пришли к пониманию возможности реставрации хотя бы частей прежних империй на почве этноязыкового и культурного родства. Уклоняются от этого лишь те империи, которые выиграли вторую половину ХХ века и теперь стремятся удержать ускользающее господство. Это для них существуют универсальные критерии типа либеральной демократии и прочей глобальной идентичности.

Поднимающиеся страны, стремящиеся к возвращению своей зоны влияния, используют другой инструментарий. Здесь работают критерии «свой-чужой», а это только общая история, общая культура и общий язык.

Попытки втиснуться в занятое Западом бывшее наше культурное пространство, используя ценности и язык Запада, неизбежно приводят к провалу. России необходимо коренным образом переосмыслить свою Миссию и переформулировать идеологию внутренней и внешней политики. Необходимы новая динамика, другие акценты и активные технологии, иначе не удержать даже свои территории.

Опасливая дипломатия в стиле «как бы чего не вышло» и «лишь бы не было войны» уже неактуальна — всё худшее, что могло случиться, случилось. Война уже идёт, и будет лишь усиливаться. Или мы меняем стратегию, или нас сомнут. Другого выбора нам уже не оставили.

Скорее всего,это слово образовано от слова "пытки"