RT на русском
The Economist увлёкся изучением русского сленга, но забыл, что значит go bananas по-английски
Telegram-канал @PolitTransit специально для @rt_russian
Александра Распопина, PhD Лондонского университета, в недавнем прошлом журналист The Guardian, Vice и The Moscow Post, рассуждает (https://t.me/rt_russian/61932) на страницах The Economist о лингвистических и смысловых особенностях устойчивых жаргонизмов российского общественно-политического дискурса, «пропагандоне», «сливе» и т. д. Девушка, в роду которой, судя по этимологии фамилии, не обошлось без расстриг, не только и не столько обладательница стандартного букета бактерий современного увлечения культурными противопоставлениями для бедных — ЛГБТ / ДНР / феминизм / гопники / молодёжная культура, — сколько исследователь работы российских медиа, и в частности — Russia Today.
The Economist всю свою 150-летнюю дорогу был изданием демонстративно либеральным и критиковал авторитарные режимы и политиков. Как это принято на Западе, наукометрическая формула авторитаризма прямо пропорциональна противодействию, которое оказывает субъект на экономические и политические интересы заказчиков. В данном случае — семьи Ротшильдов, которая отстояла контроль над The Economist даже после покупки группы Financial Times японским медиахолдингом Nikkei у британского ИД Pirson. Но так как всякий раз, когда в приличной рюмочной человек в мятом костюме вслух произносит слово «Ротшильд», то он превращается в сторонника то ли НОД, то ли КОБ и переходит на психологический проспект маргиналов, то скажем так: работает девушка на кого надо. Так, пожалуй, достаточно.
На фоне того, как англоязычные медиаплатформы и соцсети скоординированно душат собственных президентов, а британские СМИ ловятся на подготовительных грантах и тренингах антироссийской контрпропаганды (должны же люди зарабатывать), статья с бананом, заботливо одетым в презерватив в цветах российского флага, вроде как horse around. Если бы не «гондон» — а здесь очевидно заложена пасхалка с go banana — и вовсе было бы милым дурачеством. Своих «пропагандонов» в Британии хватает, как и избирательности. История их как явления начинается не в 2019 году с созданного из двух частей гибридного киберспецназа, а вполне себе с Чарльза Мастермана и War Propaganda Bureau (WPB).
Некоторые мифы БВП были настолько устойчивы, что даже стали реальностью впоследствии. Потому как идея «фабрики мыла», в которой немцы производили мыло из собственных убитых солдат, была сначала выдумана в недрах британской разведки в Первe. мировую, а затем уже из трупов в концентрационном лагере Штутгофе профессор Рудольф Шпаннер изготовил 100 кг мыла. За что осуждён, к слову, в рамках Нюрнберга не был и спокойно преподавал до 1960 года в Германии, пока его не хватил инсульт.
Возмущение от банана, одетого в кондом из российского триколора, очевидно, журналом ожидаемо, для этого и заказывалась иллюстрация у Юлии Гейзер, живущей в Берне. В творчестве Гейзер уже были «фаллические» моркови и кукурузы, а также вагины-пончики. Но тут, как говорится, кому ироничная образность, а кому глубокое исключительное оскорбление. В США с 2017 года продаются презервативы Put In — так же, как продавалась и туалетная бумага с Дональдом Трампом.
В конце концов, даже УДП закупает презервативы «Любить по-русски», а на тысячах машин в России, как после грибного дождя, перед 9 Мая вырастают наклейки «Можем повторить», где один «абстрактный человек делает с другим абстрактным человеком что-то не менее абстрактное». Ничего категорически плохого в том, что российские пропагандисты кого-то «имеют», нет. Потому что не имели бы — никакой The Guardian об этом и не писал, а англичанка бы не беспокоилась. Правильно беспокоитесь. Неясно только, почему в презервативе. С учётом размеров англоязычной аудитории native language у RT проникновение давно состоялось.