Fedor написал(а):
Посол США в Японии Рам Эмануэль:
"В этот день 7 февраля, когда в Японии отмечают День северных территорий, я хочу быть предельно ясен – США поддерживают Японию в вопросе северных территорий".
То есть США открыто вышли из решений Ялтинской конференции 1945 года ?
===============================================
АНАТОЛИЙ КОШКИН
04.02.2022
Президент Рузвельт считал возвращение захваченных Японией русских земель справедливым
Вопрос был решен Рузвельтом, Сталиным и Черчиллем в Ялте
Приближающийся учрежденный японским правительством «День северных территорий» (7 февраля), обостряет полемику вокруг надуманной и навязанной руководству России «территориальной проблемы». Обращает на себя внимание более принципиальная, чем ранее, позиция Москвы, которая сегодня прямо заявляет о незаконном характере притязаний официального Токио на русские дальневосточные земли.
«Время выбрано верно. Для тех, кто пока может не знать российской позиции: Россия не признает незаконные территориальные притязания на наши Южные Курилы и, соответственно, связанные с этим "празднества"», – говорится в сообщении, размещенном на странице российского дипломатического представительства в Twitter от лица посла РФ в Японии Михаила Галузина. Посол подчеркивает, что «передача вышеупомянутых территорий Советскому Союзу четко зафиксирована в Ялтинском соглашении 1945 года, подписанном СССР, США и Великобританией как союзниками в их войне против нацистской Германии и ее союзника – милитаристской Японии» и «РФ никогда не вела с Японией переговоров о принадлежности южных Курильских островов».
Речь идёт об ответе российского посла на критику в его адрес, которую ранее в Twitter опубликовал новый посол США в Японии Рам Эмануэль. Американский посол критиковал российского коллегу за его высказывания, связанные с южными Курильскими островами. Как известно, вопреки документам военного и послевоенного периода администрация США в годы холодной войны перешла на позиции фактического непризнания Ялтинского соглашения по Дальнему Востоку, пренебрегая подписями под этим документом президента США Франклина Рузвельта и премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля.
В очередную годовщину начала работы исторической Ялтинской конференции лидеров «Большой тройки» и в связи с неуклюжими попытками Токио и Вашингтона дискредитировать решения глав правительств США, СССР и Великобритании есть необходимость на документальной основе вновь напомнить, как формулировались цели и задачи объединения усилий трёх держав по разгрому главного союзника гитлеровской Германии – милитаристской Японии и как определялись итоги такого разгрома, включая территориальные.
* * *
Готовясь к Ялтинской конференции, Сталин вел переговоры с послом США в СССР Авереллом Гарриманом. 14 декабря 1944 г. он формулировал пожелания советского правительства в связи с участием СССР в войне против Японии. Во время этой встречи политические условия вступления СССР в войну были изложены Сталиным наиболее полно, и именно они легли в основу переговоров в Ялте по дальневосточному вопросу. Приведём подробнее содержание беседы:
«…Гарриман заявляет, что президент (Рузвельт) просил его поставить перед маршалом Сталиным политические вопросы, относящиеся к Дальнему Востоку, о чем маршал Сталин говорил ему, Гарриману, в октябре. Так как намеченная на ноябрь встреча маршала Сталина с президентом не состоялась, он, Гарриман, уполномочен президентом обсудить эти вопросы с маршалом Сталиным сейчас или позднее, когда будет удобно маршалу Сталину.
Сталин говорит, что он готов изложить Гарриману пожелания Советского Союза. Советский Союз хотел бы получить Южный Сахалин, то есть вернуть то, что было передано Японии по Портсмутскому договору, а также получить Курильские острова. Кроме того, в Тегеране президент по собственной инициативе поднял вопрос о предоставлении Советскому Союзу выхода к теплым морям на Дальнем Востоке. При этом президент говорил о Порт-Артуре и Дайрене, которыми пользовалась раньше Россия на условиях аренды. Советский Союз хотел бы восстановить пользование на условиях аренды этими портами, а также ведущей к ним через Мукден, Чанчунь, Харбин железной дорогой и Китайско-Восточной железной дорогой, которая сокращает Советскому Союзу пути сообщения с Владивостоком. При этом Китай должен полностью сохранить свой суверенитет на территориях, по которым проходят эти дороги. Далее Советское правительство желает, чтобы было полностью сохранен статус-кво Внешней Монголии.
Гарриман говорит, что ему кажется, что президент в Тегеране имел в виду интернационализацию Дайрена и Порт-Артура, так как это более соответствовало бы современным идеям. Однако, он, Гарриман, не помнит этого точно.
Сталин отвечает, что этот вопрос может быть обсуждён.
Гарриман заявляет, что он передаст президенту о высказанных маршалом Сталиным пожеланиях».
Выдвинутые Сталиным предложения рассматривались американскими специалистами из Госдепартамента США. Не желая признавать права России и СССР на Южный Сахалин и Курильские острова, чиновники Госдепартамента разработали для президента материалы, в которых предлагалось передать после войны Южный Сахалин и Курилы под международную опеку. Однако Рузвельт не проявил интереса к этому предложению. Он отмахнулся, заметив, чтобы к нему не приставали с «пустяками». Выдвинутые Сталиным условия Рузвельт отнюдь не считал чрезмерными. Известно заявление американского президента о том, что ему «представляется резонным предложение со стороны советского союзника». «Русские, – сказал Рузвельт, – хотят вернуть то, что у них было отторгнуто».
Такая позиция президента объяснялась и тем, что участие СССР в войне становилось для США и Великобритании в высшей степени необходимым. Американское командование было серьёзно озабочено перспективой переброски на Японские острова войск из Маньчжурии и Китая для отражения высадки союзного десанта. Особую тревогу вызывала Квантунская армия (группа армий), которую военная разведка США расценивала как «крупную и опасную силу». В 1944 г. командующий американскими войсками на Дальнем Востоке генерал Дуглас Макартур заявил в беседе с военно-морским министром США, что нужно по крайней мере 60 советских дивизий, чтобы разбить Японию. В меморандуме Объединенного комитета начальников штабов президенту США от 23 декабря 1944 г. подчеркивалось: «Вступление России в войну как можно скорее… необходимо для оказания максимальной поддержки нашим операциям на Тихом океане».
Участие СССР в войне против Японии (фактически по настоянию США) должно было, кроме всего прочего, укрепить доверие между Сталиным и Рузвельтом, наполнить содержанием предложение Рузвельта о создании эффективной международной системы обеспечения прочного мира и безопасности. Сталин считал создание такой системы необходимым и вполне реальным.
Направляясь в Ялту, Сталин ещё не знал, как отреагирует Рузвельт на выдвинутые советской стороной условия вступления СССР в войну с Японией, в частности, по вопросам, затрагивавшим интересы Китая. Можно сказать, от того, какую позицию займут союзники по дальневосточным проблемам, во многом зависел политический климат на заседаниях конференции. Это понимал и Рузвельт. Стремясь не раздражать советского лидера «мелкими вопросами», а сосредоточиться в первую очередь на координации действий в войне против Японии, он решил до начала обсуждения дальневосточных проблем письменно сообщить Сталину о согласии с политическими условиями и пожеланиями СССР. Как рассказывал тогдашний посол СССР в США Андрей Громыко, утром следующего дня после открытия конференции (4 февраля 1945 г.) Сталин через специального посыльного получил «весьма срочный пакет от президента». Вот как описывает этот эпизод Громыко:
«…Когда я вошел в его кабинет, Сталин там был один. Поздоровавшись, я спросил:
– Как вы себя чувствуете после довольно напряженного начала конференции?
Сталин ответил:
– Вполне нормально.
Но я заметил, что его занимают совсем другие заботы, а не тема о личном самочувствии.
Сталин протянул мне какую-то бумагу и сказал:
– Вот письмо от Рузвельта. Я только что его получил.
А затем, чуть помедлив, добавил:
– Я хотел бы, чтобы вы перевели мне это письмо устно. Хочу до заседания хотя бы на слух знать его содержание.
Я с ходу сделал перевод. Сталин, по мере того как я говорил, просил повторить содержание той или иной фразы. Письмо посвящалось Курильским островам и Сахалину. Рузвельт сообщал о признании правительством США прав Советского Союза на находившуюся под японской оккупацией половину острова Сахалин и Курильские острова.
Этим письмом Сталин остался весьма доволен. Он расхаживал по кабинету и повторял вслух:
– Хорошо, очень хорошо!
Я заметил:
– Занятой теперь позицией США как бы реабилитируют себя в наших глазах за то, что они сочувствовали Японии в 1905 году. Тогда в Портсмуте, после русско-японской войны, велись мирные переговоры между японской делегацией и делегацией России, которую возглавлял глава правительства граф Витте. В то время США по существу помогали Японии оторвать от России ее территории.
По всему было видно, что Сталин мнение о попытке США «реабилитировать себя» полностью разделяет.
Он несколько секунд помолчал, обдумывая содержание письма. Потом начал высказывать свои мысли вслух. Он заявлял:
– Это хорошо, что Рузвельт пришел к такому выводу.
Закончил Сталин эту тему разговора словами:
– Америка заняла хорошую позицию. Это важно и с точки зрения будущих отношений с Соединенными Штатами.
…Не скрою, выходя из кабинета, я подумал, что настроение Сталина, его удовлетворенность позицией правительства США, изложенной в письме Рузвельта, конечно же, окажут большое влияние на Крымскую встречу трех…
Сталин с каким-то, я бы сказал, особым удовлетворением держал в руке письмо Рузвельта, после того как ознакомился с его содержанием. Несколько раз он прошелся с ним по комнате, служившей кабинетом, как будто не желал выпускать из рук то, что получил. Он продолжал держать письмо в руке и в тот момент, когда я от него уходил…
Можно сказать, что позиция президента США и его администрации по вопросу о Сахалине и Курильских островах, а также по вопросу о втором фронте в немалой степени объясняла отношение Сталина к Рузвельту и как к человеку».
Приведённое выше свидетельство Громыко опровергает существующую в историографии версию о том, что якобы в Ялте «американцы пытались добиться согласия СССР на превращение Южного Сахалина в подопечную территорию, на установление международного контроля над частью Курильских островов… но в результате острой борьбы победила советская точка зрения». Идея «интернационализации» этих ранее принадлежавших России территорий с самого начала была отвергнута Рузвельтом. Документы Ялтинской конференции свидетельствуют о том, что никакой «острой борьбы» по поводу Южного Сахалина и Курильских островов между Сталиным и Рузвельтом не было.
===========================
В Ялте Рузвельт поддержал все предложения Сталина
От договорённостей в Ливадийском дворце выиграли в первую очередь США и Великобритания
Ключ к пониманию того, почему президент США Франклин Рузвельт сразу согласился на предложение Сталина о возвращении Советскому Союзу Южного Сахалина и Курильских островов лежал в заботе этого президента о будущем советско-американских отношений, стремлении перенести дух сотрудничества с СССР в годы войны на послевоенный период. Американский президент считал, что США и СССР должны стать гарантами обеспечения прочного мира в будущем.
Сомнительной представляется версия о том, что, соглашаясь на передачу Советскому Союзу Курильских островов, Рузвельт якобы имел тайное намерение создать сложности в советско-японских отношениях. Подобные замыслы, если и существовали, то не у Рузвельта, а у антисоветски настроенных чиновников Госдепартамента США, которые впоследствии стремились осуществить эти замыслы через президента Гарри Трумэна. Приписывание Рузвельту плана «столкнуть СССР с Японией», на долгие годы не допустить нормализации отношений этих двух соседних государств сродни распространявшейся в 90-е годы прошлого столетия версии о том, что-де «США с Японией в Тихоокеанской войне столкнули Сталин и НКВД».
Заседания «Большой тройки» в Ялте начались 4 февраля 1945 г. в резиденции Рузвельта во время конференции – Ливадийском дворце. В перечне вопросов, переданном американцами Генеральному штабу Красной армии, указывалось, что начальники штабов США предлагают рассмотреть на конференции вопросы о координации военных действий между западным (европейским) и восточным (тихоокеанском) фронтам, и об участии в войне с Японией Советского Союза.
Хотя вопрос об участии СССР в войне с Японией был в перечне проблем на последнем месте и до 8 февраля в ходе ежедневных совещаний практически не затрагивался, западные союзники считали его приоритетным. Рузвельт, похоже, откладывал его обсуждение на конец конференции сознательно, стремясь сначала договориться со Сталиным по другим проблемам, а уж затем на базе достигнутых договоренностей в атмосфере согласия ставить вопрос о Японии. При этом он сразу после начала работы конференции дал понять Сталину, что рассчитывает уже в ходе конференции окончательно решить вопрос об участии СССР в войне на Дальнем Востоке.
Тактика Рузвельта на конференции полностью оправдалась. Видя конструктивную позицию американского президента практически по всем вынесенным на обсуждение вопросам, Сталин был готов отвечать взаимностью. Тем более что по вопросу о вступлении СССР в войну решение в Москве уже было принято. По сути дела, оставалось лишь определить сроки объявления Советским Союзом войны Японии.
Объединенный комитет начальников штабов США (ОКНШ) настоятельно просил Рузвельта добиться скорейшего вступления СССР в войну. Накануне отъезда президента в Ялту высшие чины американских вооруженных сил представили ему документ, в котором, в частности, говорилось: «…Мы желаем вступления России как можно скорее в меру ее способности вести наступательные операции и готовы оказать максимально возможную поддержку, не нанеся ущерба нашим основным операциям против Японии».
Соглашаясь с тем, что вступление СССР в войну против Японии может состояться лишь после окончательного разгрома Германии, главы правительств США и Великобритании не скрывали от Сталина своей заинтересованности в том, чтобы это произошло как можно раньше. Из официальных американских документов следует, что «основная задача правительства США состояла в том, чтобы добиться скорейшего вступления СССР в войну с Японией с тем, чтобы не допустить передислокации Квантунской армии (группы армий) в метрополию в момент вторжения».
Сталин с пониманием отнесся к этим опасениям. Если в Тегеране он дал принципиальное согласие вступить в войну против Японии «через шесть месяцев после завершения войны в Европе», то в Ялте, несмотря на большие сложности переброски советских войск на Дальний Восток, этот срок был сокращен вдвое. Войну с Японией Сталин пообещал начать «через два-три месяца после капитуляции Германии». Это решение с большим удовлетворением было воспринято союзниками.
Практически все основные вопросы, связанные с вступлением СССР в войну были согласованы во время встречи Сталина с Рузвельтом 8 февраля 1945 г. в Ливадийском дворце.
Эта беседа носила весьма откровенный характер и во многом предопределила будущие события. Весьма существенным было заявление Рузвельта о том, что он не хочет высаживать войска в Японии и пойдет на такой шаг только в случае крайней необходимости. Тем самым прямо давалось понять, что проведение крупномасштабных наземных операций против японских войск, в первую очередь в Маньчжурии, будет возложено на Вооруженные силы СССР. Своё нежелание сражаться с японцами президент открыто объяснял стремлением обойтись без больших потерь. Услышав твердое обещание Сталина вступить в войну, Рузвельт, как это и было запланировано, полностью согласился с заявленными советской стороной условиями и даже обещал помочь в их реализации.
Ниже приводятся наиболее важные эпизоды этой без преувеличения исторической беседы руководителей США и СССР:
«…Рузвельт заявляет, что американцы намерены установить авиабазы на островах Бонин к югу от Японии и на островах вблизи Формозы (Тайвань). Он думает, что настало время для проведения крупных бомбардировок Японии. Он, Рузвельт, не хочет высаживать войска в Японии, если он сможет обойтись без этого. Он высадит войска в Японии только в случае крайней необходимости. На островах у японцев имеется 4-миллионная армия, и высадка будет сопряжена с большими потерями. Однако если подвергнуть Японию сильной бомбардировке, то можно надеяться, что все будет разрушено, и, таким образом, можно будет спасти много жизней, не высаживаясь на острова.
Сталин отвечает, что он не возражает против того, чтобы американцы имели свои авиабазы в Комсомольске. В послании, которое он получил от Рузвельта (от 5 февраля. – А.К.), выражено желание иметь базы в Комсомольске. Базы могут быть предоставлены там или в Николаевске. Что касается Камчатки, то там базы можно было бы предоставить американцам лишь в последнюю очередь. На Камчатке сидит сейчас японский консул. Была надежда, что он уедет, но он остался. Кроме того, Ново-Николаевск или Комсомольск расположены ближе к Японии.
Рузвельт говорит, что самый главный вопрос – это посылка судов из Соединенных Штатов на советский Дальний Восток со снабжением для авиабаз.
Сталин говорит, что в послании президента сказано, что нужно будет держать открытыми линии снабжения. Непонятно, что это означает.
Рузвельт отвечает, что речь идет лишь о том, чтобы доставить суда со снабжением в Ново-Николаевск.
Сталин говорит, что все это хорошо, но он хотел бы знать, как обстоит дело с политическими условиями, на которых Советский Союз готов вступить в войну против Японии. Речь идет о тех политических вопросах, о которых он, Сталин, беседовал с (послом) Гарриманом в Москве.
Рузвельт отвечает, что южная часть Сахалина и Курильские острова будут отданы Советскому Союзу. Что касается теплого порта, то в Тегеране он, Рузвельт, предлагал, чтобы Советский Союз получил порт Дайрен, расположенный на конце Южно-Маньчжурской железной дороги. Но он, Рузвельт, пока еще не беседовал по этому вопросу с Чан Кайши. Он, Рузвельт, полагает, что существует два пути использования Советским Союзом этого порта. Первый путь – создание свободного порта, подчиненного контролю международной комиссии. Второй путь – сдача китайцами указанного порта в аренду Советскому Союзу. Однако последний способ связан с вопросом о Гонконге. Причина того, почему он, Рузвельт, желает избежать аренды, заключается в том, что он надеется, что Англия отдаст Китаю Гонконг и что он может быть превращен в свободный порт для всего мира. Черчилль, наверное, будет против этого сильно возражать, и будет трудно убедить Черчилля, если Советский Союз получит в аренду порт на севере. Поэтому он, Рузвельт, думает, что в качестве первого шага целесообразнее было бы учредить открытый порт.
Сталин спрашивает, что думает президент о сохранении статус-кво Внешней Монголии.
Рузвельт отвечает, что он еще не говорил по этому вопросу с Чан Кайши, но думает, что статус-кво Внешней Монголии должен быть сохранен.
Сталин спрашивает, что думает Рузвельт об аренде Китайско-Восточной железной дороги.
Рузвельт отвечает, что пока он не говорил об этом с Чан Кайши, но он уверен, что по этому вопросу можно будет договориться. Имеются два способа использования железной дороги в интересах Советского Союза. Первый способ – установление контроля над железной дорогой со стороны смешанной комиссии, состоящей из русских и китайских представителей.
Сталин говорит, что если будут приняты советские условия, то советский народ поймет, почему СССР вступает в войну против Японии. Поэтому важно иметь документ, подписанный президентом, Черчиллем и им, Сталиным, в котором будут изложены цели войны Советского Союза против Японии…
Рузвельт говорит, что имеется еще один вопрос, о котором он хотел бы переговорить с маршалом Сталиным, – это вопрос о Корее».
Подходы к будущему Кореи были согласованы довольно быстро. Стороны согласились, что над этой страной будет установлена международная опека, а попечителями выступят Китай, Советский Союз и США. При этом Сталин заметил, что «чем короче будет срок опеки, тем лучше». Общность взглядов двух лидеров проявилась и при оценке ситуации в Китае и Индокитае, а также по некоторым другим вопросам.
В исторических работах, в частности, японских исследователей до сих пор предпринимаются попытки объяснить «уступчивость» Рузвельта в Ялте его слабым здоровьем. При этом не учитывается, что достигнутые в Ялте соглашения, в том числе по Дальнему Востоку, были поддержаны и одобрены ведущими американскими политическими деятелями и высшим командованием вооруженных сил США (госсекретарь Стетиниус, генерал Маршалл и другие). Если бы Рузвельт действительно в силу его пошатнувшегося здоровья пошел на ущемляющие интересы Запада уступки, этому воспротивился бы Черчилль. Однако он этого не сделал, ибо документ о вступлении СССР в войну полностью отвечал интересам разгрома Японии без риска кровопролитных сражений с огромными жертвами. Получив гарантии столь необходимого им участия СССР в войне, в большем выигрыше считали себя американцы и англичане. Участие мощных сухопутных сил СССР в войне на Востоке рассматривалось весной 1945 г. в Вашингтоне и Лондоне как важнейшее условие победы над Японией в кратчайшие сроки и с минимальными потерями.
Несостоятельными следует признать и утверждения о том, что Сталин якобы вступил в войну «для захвата исконно японских территорий». Как свидетельствуют японские документы, для возвращения принадлежавших России с екатерининских времен дальневосточных земель Сталину вовсе не нужно было вступать в войну. Японское правительство было готово «добровольно» возвратить Южный Сахалин и Курильские острова, о чем Сталин имел достоверную информацию.
Однако Сталин считал, что союзнический долг должен быть выполнен и СССР должен военным путем оказать помощь в разгроме отказывавшейся капитулировать Японию. Кроме того, Сталин имел в виду и геополитические цели Советского Союза в Восточной Азии, достичь которые можно было только участием в войне.